Сидельников о карьере

Когда весной прошлого года молодежная сборная Украины по футболу завоевала "серебро" чемпионата Европы, наших подрастающих звезд едва не возвели в ранг национальных героев. А вот в советские времена подобный результат вряд ли бы оценили как положительный, ведь на молодежном и юношеском уровне сборная СССР не раз радовала болельщиков высшими титулами. Последним из таких достижений стало "золото" молодежного чемпионата Европы 1990 г. Тогда советская команда в финале одолела сборную другой ныне не существующей страны - Югославии, а героем решающих поединков стал защитник днепропетровского "Днепра" Андрей Сидельников: надежно сыграв в обороне, он отличился и в атаке, забив два мяча.
       Сейчас Андрей Анатолиевич далек от большого футбола, живет в родном Днепропетровске, изредка играет за ветеранов. Представители СМИ его не тревожат, а ведь Сидельников, в свое время считавшийся одним из наиболее перспективных футболистов Союза, поигравший в нескольких странах, может рассказать много интересного.
       Мы начали разговор с приятных воспоминаний: о самом памятном для футболиста событии - молодежном "золоте" 17-летней давности.

       - Андрей Анатолиевич, судя по статистике молодежного чемпионата Европы-1990, вы сначала не входили в "обойму" неприкасаемых игроков советской команды: долго пребывали в резерве, а на поле вышли только в четвертьфинале...
       - На какое-то время у нас с наставником команды Владимиром Радионовым возникли небольшие разногласия по футбольным вопросам. И на матчи группового турнира Владимир Вениаминович меня не вызывал. Но все благополучно разрешилось к началу важных встреч. Зимой я прошел с командой полноценные трехнедельные сборы. Дважды сыграл в товарищеских матчах с национальной командой Ирана. Видимо, мои действия на поле удовлетворили наш тренерский штаб. По крайней мере с того момента я и закрепился в сборной.
       Считаю, что у нас тогда была суперкоманда - квалифицированных исполнителей с лихвой хватало в каждой линии. 11 ребят выходили на поле, но со скамейки их готовы были заменить не менее талантливые парни. Состав у нас был просто великолепный. Вратари - Дмитрий Харин и Михаил Еремин; защитники - Гела Кеташвили, Кахабер Цхададзе, Олег Лужный, Сергей Шматоваленко, Андрей Чернышов, Андрей Баль и Борис Поздняков (последние двое были значительно опытнее нас, но тогда по регламенту разрешалось выступать за команду двум игрокам старше 21 года); в середине поля играли Игорь Добровольский, Андрей Канчельскис, Андрей Кобелев, Александр Мостовой, Сергей Погодин, Андрей Пятницкий, Евгений Смертин, Игорь Шалимов; в нападении - Сергей Кирьяков, Игорь Колыванов, Николай Писарев, Олег Саленко и Сергей Юран.
       После победы в финале над югославами нам предрекали большое будущее. Говорили, что такая команда может завоевать золотые медали уже взрослого чемпионата мира-1994. Увы, столь радужным прогнозам не суждено было сбыться - страна вскоре распалась, и для некоторых ребят тот успех стал вершиной карьеры.
       - В завершающих играх турнира за сборную уже не выступали представители Грузии Кахабер Цхададзе, Гела Кеташвили, Гия Джишкариани и Заза Ревишвили. Их республика объявила о выходе из СССР и запретила своим полпредам светиться в советской команде. Как футболисты переживали такой поворот в их судьбе?
       - Ребят из Грузии было откровенно жалко. Цхададзе, зная, что уже не сыграет за нашу команду в решающих матчах, когда мы возвращались со сборов, плакал в самолете. С Кахабером, мы, поскольку команда исповедовала модель игры в два центральных защитника, наладили взаимодействие практически до автоматизма. Жаль, что потом наша связка распалась.
       - Самым удачным матчем на Евро для вас стал гостевой финальный поединок с югославами?
       - Нет, хотя я забил в том матче два гола, и мы победили - 4:2. Самой удачной своей игрой на турнире считаю выездную встречу с командой ФРГ.В первом домашнем матче в Симферополе мы сыграли вничью - 1:1. И перед ответным поединком немцы, ведомые Андреасом Меллером, были уверены в своем превосходстве. Тамошние печатные издания уже принялись рассуждать, с кем их сборная встретится в полуфинале.
       Да что там немцы, команду "похоронила" даже отечественная пресса - "Советский спорт" и "Футбол-Хоккей". Но нас такие прогнозы только мобилизовали. В итоге в немецком Аугсбурге мы продемонстрировали отличный футбол. После первого тайма проигрывали - 0:1. В пропущенном голе была и моя косвенная вина - я, прерывая передачу, вынес мяч, но его на линии штрафной подхватил нападающий хозяев, быстро обработал и нанес результативный удар. Однако мы не растерялись - в начале второго тайма торпедовец Дима Чугунов сравнял счет. А в дополнительное время на 115-й минуте мне удалось забить победный мяч. То есть реабилитировался сполна. Именно после этой игры мы осознали: нас уже никому не остановить.
       - За советскую "молодежку" выступало немало ярких игроков. А кто был лидером коллектива?
       - Наши "деды" - Андрей Баль и Борис Поздняков. Но в большей степени нашему успеху способствовала атмосфера в команде, созданная тренерским штабом. Вспоминаю, как второй тренер Александр Пахомов начитывал нам расписание на день: "после завтрака, обеда и ужина играем в карты, а в промежутках тренируемся". И такие "установки" были ежедневно. Как ни странно, в играх это помогало.
       - С кем-то из партнеров по той команде поддерживаете отношения?
       - До сих пор тесно общаюсь с Андреем Канчельскисом. Мы подружились, еще когда играли по соседству: я - в Днепропетровске, он - в Донецке. Затем оба уехали за границу, но продолжали поддерживать отношения. А когда Андрей вернулся в Россию, стали общаться более регулярно. Я даже ездил к нему в гости в Москву.
       - Сразу после победы на первенстве Европы семеро игроков молодежной команды были вызваны в национальную дружину, в том числе и вы. Но стать своим в сборной СССР вам не удалось. Что помешало?
       - Не сложились отношения с наставником команды Анатолием Бышовцем. В итоге после турне сборной по Италии он меня в расположение команды больше не вызывал.

       - Сезон 1986 г. вы провели в киевском "Динамо", но затем вернулись в Днепропетровск. Почему не смогли закрепиться в самой популярной команде Украины?
       - А я и не пытался там закрепляться. В "Динамо" перешел не по собственному желанию - проходил там воинскую службу. В Киев совершенно не стремился, не видел для себя перспектив. На тот момент я еще играл на позиции нападающего и прекрасно сознавал, что пробиться в основной состав "Динамо" мне не удастся: в линии атаки там блистали Блохин, Беланов, Евтушенко...
       Поэтому, когда покидал Днепропетровск, получил четкую установку главного тренера "Днепра" Владимира Емца и начальника команды Геннадия Жиздика увеличить состав семьи. У меня тогда уже родился старший сын Роман, а при наличии двух детей солдата срочной службы освобождали от воинской обязанности. Поэтому менее чем через год, когда мы отпраздновали рождение Андрея, я сразу же уволился и вернулся в "Днепр". Об этом увольнении в "Динамо" все, включая Валерия Лобановского, узнали, когда дело уже было сделано. В "Днепре" после этого ко мне приклеилось прозвище Папа - большинство сверстников еще ходили холостыми, а у меня уже было двое детей.
       - А почему вы - перспективный форвард, вдруг переквалифицировались в защитника?
       - Действительно, многие прочили мне успешную карьеру нападающего, тем более что в сезоне-1987 с 18 забитыми мячами я завоевал звание лучшего бомбардира чемпионата СССР команд дублирующих составов. Но затем наставник днепропетровского "дубля" Александр Лысенко стал наигрывать меня на позиции опорного полузащитника. А тренировавший "основу" Евгений Кучеревский разглядел у меня задатки защитника-персональщика. В игре против волгоградского "Ротора" Евгений Мефодиевич дал мне задание персонально действовать против грозного нападающего волгоградцев Никитина. Видимо, со своими функциями я справился хорошо. По крайней мере после этого до самого конца карьеры играл в центре обороны.

       - После распада союзного первенства вы перешли в скромный немецкий "Ваттеншайд". Были ли предложения посолиднее?
       - Еще в 1990 г. ходили слухи, что на меня претендовали английские и испанские команды элитных дивизионов. Но из Днепропетровска тогда не отпускали. А через сезон мною заинтересовались три клуба Бундеслиги. Я еще с детства любил небольшие города, поэтому сразу предпочел съездить на просмотр в "Ваттеншайд". После первой же тренировки мне сказали, что я подхожу, и вскоре был подписан трехлетний контракт. Сумма трансфера составила миллион марок. Помню, был горд тем, что "Днепр", давший мне путевку в футбол, получил за своего воспитанника достойную компенсацию.
       - Но в "Ваттеншайде" у вас не заладилось с самого начала.
       - В Германию приехал в январе 1992-го - и тут же получил травму: защемил нерв в голеностопе. Едва вылечился, вышел на товарищеский матч - и снова оказался в лазарете: на сей раз с серьезным повреждением колена (практически полный разрыв внутренней связки). Лечился семь с половиной месяцев. Опять восстановился и на тренировке порвал ту же связку. А когда через полгода поправился, в команде сменился наставник. На тренерский мостик встал известный в прошлом футболист Ханс-Петер Бригель (ныне - главный тренер сборной Албании).
       Меня откровенно потрясла своеобразная система его тренировок. В клубах Бундеслиги средняя продолжительность занятия составляла 70 - 75 минут. У нас же Бригель увеличил время тренировки до двух часов и при этом явно что-то напутал с нагрузками. Сначала думал, что мне одному тяжело. Но потом увидел, что даже самые крепкие ребята явно "поплыли". В этой ситуации я обратился к президенту "Ваттеншайда" Гюнтеру Риттеру и попросил его найти мне новую команду.
       - А почему же не решились откровенно поговорить с Бригелем?
       - Не видел никакого смысла. Как-то мне пришлось работать в паре с ним на поле с предельно простым заданием: отбор, обводка и снова отбор. Я жестко сыграл в подкате, он упал, а мне зааплодировала вся команда. После этого он меня невзлюбил. Перестал подпускать к основному составу - я при нем ни разу в заявку не попал.
       - Условия контракта клуб при этом выполнял?
       - Неукоснительно. Вообще никогда не было с этим проблем. По зарплате - ни дня задержки. Хотя она у меня была вполне приличная - 8 тыс. марок в месяц. И это без бонусов и премиальных. Условия проживания - отличные. Моей семье была предоставлена роскошная пятикомнатная квартира и не менее эффектное на то время авто - "Мерседес" 190-й модели. Причем от квартиры до стадиона, где мы тренировались, было 10 минут езды. Детей моментально устроили в садик, они уже через 3 - 4 месяца заговорили по-немецки. Даже после благополучного Днепропетровска, где условия для футболистов были одними из лучших в Союзе, я попал словно в сказку.
       - Вернемся же к разговору с президентом. Что на ваше предложение ответил Гюнтер Риттер?
       - В разгар сезона устроить меня в другой клуб было очень сложно. Но к общему знаменателю мы все-таки пришли: ради игровой практики я согласился пересмотреть в сторону уменьшения условия личного соглашения, а взамен стал выступать в региональной лиге за вторую команду "Ваттеншайда". Отыграл за нее 18 игр и в 16 из них был, по версии журнала "Киккер", лучшим в ней. Но Бригель меня все равно игнорировал. Пришлось идти к президенту с повторной просьбой о смене клуба.
       - Просьба была удовлетворена?
       - Да. Сначала речь зашла о турецком "Антальяспоре". Я уже взял билет в Турцию, где должен был подписывать контракт без всяких просмотров. Но в последний момент руководство "Ваттеншайда" неожиданно взвинтило стоимость моего трансфера: по предварительной договоренности я должен был обойтись туркам в 400 тыс. долл., но немцы без всяких объяснений подняли планку до 650 тыс. "Антальяспор" к такому повороту был не готов.
       Тут-то на горизонте и появились корейцы - клуб тамошней элитной лиги "Чоннам Драгонс" (Кваньян) нуждался в квалифицированном либеро. На этот раз стороны довольно быстро договорились о цене, оформили документы, и уже через две недели я стал полноправным игроком "драконов".

       - Уровень чемпионата Южной Кореи после Бундеслиги вас не разочаровал?
       - Я, честно говоря, ожидал худшего. Формула чемпионата была несложной - 10 команд играли в четыре круга. Разыгрывался и Кубок страны. Но он больше напоминал тренировочные сборы - проходил накануне чемпионата. В Кваньяне, небольшом 120-тысячном городке на юге Кореи, был, по моему мнению, лучший стадион. На домашних матчах регулярно собирались 18 - 19 тыс. зрителей.
       Условия, которые мне предоставил клуб, были не хуже, чем в Германии. Зарплата - 6 тыс. долл. в месяц плюс немалые премиальные за победы, отличное жилье, машина...
       В дебютном сезоне я завоевал с "Чоннам Драгонс" бронзовые медали. В следующем чемпионате мы были пятыми. В футбольном плане все складывалось замечательно. За два сезона я пропустил лишь несколько матчей из-за травмы. В 62 играх забил 6 мячей. Среди центральных защитников был вторым по результативности в истории чемпионатов Кореи. Один местный либеро забил 7 голов, но для этого ему пришлось сыграть 249 матчей.
       Выступал я и за сборную иностранцев корейской лиги. А моими партнерами по команде были экс-вратари московского "Торпедо" Валерий Сарычев и Александр Подшивалов (он выходил на замену). Валеру в Корее вообще боготворили. После блестящих выступлений Сарычева российские голкиперы у корейских клубов стали пользоваться повышенным спросом. Со мной в "Чоннам Драгонс" играл Юрий Шишкин, еще в одном клубе - Алексей Прудников. Мы часто вместе собирались, общались.
       Позднее к нашей компании присоединился защитник из Ростова Геннадий Степушкин. А вот приехавший в Кваньян экс-спартаковец Валерий Шмаров в "Чоннам Драгонс" не задержался - пару месяцев поиграл и домой засобирался. Корея - для нас экзотическая страна, и не каждый может приспособиться к тамошней жизни. Хотя Сарычев до сих пор там живет. И, думаю, вряд ли уедет. У Валеры там бизнес, дети его уже полностью адаптировались к восточной жизни. Да он и сам уже больше кореец, нежели русский.
       - В общении с одноклубниками и тренерским штабом проблем не возникало?
       - Шутите? Сначала вообще ситуация была анекдотической. Если мне нужно было о чем-то поговорить с руководством клуба, я звонил в Германию своему менеджеру, корейцу по национальности. А он уже из Германии - в клуб. Но потом я научился нескольким фразам и с помощью жестов неплохо объяснялся.
       - Как вам корейская кухня?
       - У них отличное мясо. Когда уезжал, переписал несколько рецептов. По ним до сих пор иногда готовлю дома для семьи и друзей. Рыба у них тоже великолепная была. Несколько раз предлагали и собачатину, но я категорически отказывался.

       - Если вас все устраивало в Корее, почему вернулись в Украину?
       - После завершения контракта с "Чоннам Драгонс" сразу два ведущих корейских клуба - "Самсунг" и "Эл-Джи" - вышли на меня с конкретными предложениями. Но в это же время поступило приглашение от родного "Днепра". Инициатором перехода выступил тогдашний наставник команды Вячеслав Грозный. Я поверил тренеру на слово и вернулся в Днепропетровск. Но уже на первых сборах получил небольшую травму и не мог тренироваться в общей группе. На этой почве возникли разногласия с Грозным. Они и привели к моему расставанию с "Днепром".
       Позже немного поиграл в московском ЦСКА, вновь возвращался в "Днепр" (при тренере Вадиме Тищенко), но удовольствия от игры на родине уже не получал. Пережил все: и невыполнение клубами условий контрактов, и судейский произвол, когда команду буквально "убивали"... В общем, в 31 год решил завершить карьеру.
       - Объявив об этом, вы все же еще вышли на поле - последним клубом в вашем досье значится азербайджанский "Кяпаз".
       - Меня пригласили усилить команду в финальном турнире местного чемпионата, в котором пять клубов в два круга определяли сильнейшего. Платили в "Кяпазе" немного - 500 долл. зарплата плюс премиальные. Предлагали остаться еще на год, но я отказался.
       - И чем занимались после этого?
       - Два года пробыл играющим тренером команды христианского общества "Альфа-Омега". Коллектив выступал в первенстве города. Причем был в этом турнире среди лидеров - в одном сезоне мы заняли второе место. А зимнее первенство Днепропетровска вообще выигрывали. Затем знакомый пригласил меня поработать в спорткомплекс "Омикс". Сначала трудился там простым охранником, а весной 2005-го меня повысили до директора.
       - В большой футбол вас не тянет?
       - Тренером работать не хочу. Разве что администратором или начальником команды в каком-то серьезном клубе. Но в Украине таких немного, вряд ли кто-то пригласит. Так что пока мне остается лишь изредка играть на любительском уровне в мини-футбол. Бывает, выхожу на поле с сыновьями: Роману 21 год, а Андрею - 19. Впрочем, для них эта игра, как и для меня сейчас, - просто хобби.